Б. КЕЙД, В. X. ХЭНЛОН «КРАТКОСРОЧНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ»

Розенхан (1973 г): «Когда наши схемы ассоциаций стабилизируются определенным образом, они начинают влиять на сохранность определенного опыта… таким образом, мы создаем системы убеждений или мысленные  «собрания», которые определяют то, как мы видим себя и окружающий мир, и каким образом приписываем значения, и вследствие этого реагируем на этот опыт. Далее в контакте с другим опытом возникают схемы общих убеждений, которые отражают как наши убеждения, так и убеждения людей, вступающих с нами в интеракции, и посредством повтора укрепляются».

Так у нас создается наша реальность.

Зукав: « Реальность это то, что мы считаем правильным. Правильным мы признаем то, во что верим. То, во что мы верим, опирается на наши наблюдения. То, что мы наблюдаем, зависит от того, что мы ищем. То, что мы ищем, зависит от того, о чем мы думаем. То, о чем мы думаем, зависит от того, что мы замечаем. То, что замечаем, определяет то, во что мы верим. То, во что мы верим, обуславливает то, что мы признаем правильным. То, что мы признаем правильным, составляет нашу реальность».

Реальность «Реальности» (или реальность того, что реально): «Что в действительности происходит?»

…факт, что причины одного рода дают этого же рода по­следствия, является утверждением трудно доказуемым. …Как я могу открыть естественную связь, которая упорядочивает вещи, если не могу двинуть и пальцем, не создавая бесконеч­ного числа новых реальностей, ибо в этом движении изменя­ются все связи между моим пальцем и всеми другими веща­ми? Изложение — это способ, которым мое сознание замечает связь между отдельными реальностями, но где уверенность, что этот способ повсеместен и стабилен?

«Имя Розы», Умберто Эко (1983)

Недавно в психологии был начат спор на тему природы реаль­ности. Вацлавик (1984) издал книгу «Выдуманная реальность», где ряд личностей аргументирует на тему концепции реальности, понимаемой, в виде конструкта, плод определенного взгляда инди­видуального наблюдателя на мир. Реальность существует, а наши конструк­ты — более или менее адекватные отражения ее, ее интерпретация.

Попробуем выяснить определенные проблемы этого спора, кои по нашему мнению, могут возникать от недостатка ясного понима­ния между двумя уровнями: (1)уровнем предметов и событий и (2) придаваемым им значениям. Мы также вступаемся за анархизм в познании, поскольку, с одной стороны даже если объективная реальность существует, то лучше в нее не верить, с другой же сто­роны, каждая картина реальности, даже наиболее абсурдная, мо­жет в некой ситуации стоить того, чтобы в нее поверить. Другими словами, необходимо верить во все и ни во что не верить, и к то­му же одновременно.

Любая другая позиция может вести к абсурду, который мы час­то можем наблюдать, в нашем, как кажется, самоубийственном мире. А значит, к страданию.

Тема Будды, выбирающего себе ученика. Того, кто отвечает да или нет, он не берет. У него может учиться тот, кто не знает ответа. Это как 2 стороны медали – надо быть где-то посередине.

ВЕЩИ и СОБЫТИЯ ограничиваются основанным на данных чувственном восприятии и описании того, что мы замечаем посред­ством разных чувств или запомненных восприятий того, что проис­ходит и что произошло.ЗНАЧЕНИЯ — это интерпретации, мнения, суждения и атрибуты, связанные с воспринятыми вещами и событиями.

Если мы сдвинем дискуссию на субатомарный уровень, мы сейчас же сталкиваемся с проблемой определения реальности. То, что нашему сознанию, кажется непосредственно твердой скалой, при исследовании на субатомарном уровне становится чем-то неуловимым. Как пишет Капра: «Понятие материи в молекулярной физике… полностью отличается от традиционной идеи материальной субстанции в классической физике. То же касается понятия пространства-времени, причин и следствий» (1976). Или как предлагает физик Генри Пирс Стапп, в своей неопубликованной работе, процитированной в восхитительной книге Зукава «Танцующие мастера Ву-Ли»:

Если верен подход квантовой механики, в том смысле, что полнейшее описание структуры, лежащей в основе опыта невозможно, то реальный физический мир не существует, в традиционном смысле слова. Это предположение не означает, что, возможно, не существует физического мира, а означает, что наверняка реальный физический мир не существует» (1979).

Не должно быть привязанностей к миру, к людям, результатам еще и по другой причине:

Наши действия зависят от того, какие мотивы и планы дей­ствий мы приписываем другим, тем самым объясняя их поведение (правильно или нет), а также нашим собственным мотивам и пла­нам (которые мы можем осознавать в разной степени). Т.е. мы видим в другом только то, что есть в нас, даже если в нем этого нет. Другими словами, мы одеваем нашу реальность на другого, хочет он того или нет. Люди во­влекаются в различные «игры», последствия которых зачастую тра­гичны.

Чем занят человек в Миру? Тем, что постоянно примеряет чужие реальности на себя, а свою одевает на других, и так до бесконечности. Паисий Святогорец: «Ищи простой жизни, чтобы жить свободным от мирского духа, и чтобы в то же время было достаточно времени для духовной работы».